Первостроитель. Евгений Николаевич Морозов.

Четырнадцать лет он возглавлял строительное управление №2, четырнадцать – отдал службе в армии, двадцать восемь лет (дважды по 14) находился на заслуженном отдыхе, активно участвуя в городской жизни. Жил долго, полно и  счастливо, оставив за собой добрый след в виде жилых домов, дворцов культуры и промышленных объектов. Его авторитет был непререкаем, строгость и справедливость вошли в пословицу... Вспомним же сегодня о человеке, построившем новую часть нашего города.

Евгений Николаевич Морозов родился 18 февраля (по другим данным – 3 марта) 1909 года в г. Гурьеве (Казахстан) в семье рабочего-лудильщика. Его появление на свет стоило матери жизни. В 1920 году умер и отец. Мальчика взяла на воспитание тетка со стороны матери  и увезла его в Махачкалу. С 12 лет он зарабатывал себе на хлеб самостоятельно, устроившись учеником лудильщика, перепробовал множество других профессий, но об учебе не забывал, днем работал, вечером учился. Как бы ни было трудно, закончил школу 2-й ступени, рабфак, индустриальный техникум по специальности техник-строитель. Однако строительством ему тогда не пришлось заниматься: в 30-м году в жизни Е.Н. Морозова произошел крутой поворот. На призывном пункте он обратил на себя внимание хорошей физической подготовкой, образованностью, рабоче-крестьянским происхождением и был направлен на курсы НКВД при 66-м стрелковом полку в Краснодаре, которые успешно закончил в 1932 году. На снимке №1 мы видим Е.Н. Морозова – курсанта. Фото подписано: «На память славной Валюше в год моего пребывания в Красной Армии. Евгений. Краснодар, 9 февраля 1932 года».

еперь уже не у кого спросить, что это за Валюша – Валентина Антоновна Скосырева – Морозова, супруга Евгения Николаевича, с которой он приехал из Дагестана, или другая женщина? По непроверенным данным, Скосырева – вторая жена Е.Н. Морозова, первая погибла на фронте, оставив сына родственникам. Во втором браке дочь Таня умерла в малолетнем возрасте и больше детей не было.

«Великая Отечественная война застала его в должности начальника учебной части батальона Махачкалинского пехотного училища. Офицер Морозов просится на фронт, и с мая 1942 года он на передовых позициях. В партию вступил перед первым боем...» (Денис Ахметзянов, «На алтарь Победы», с. 176). На фронте он был разведчиком, начальником  первого отдела разведбатальона. Ранения, контузия, 5 боевых орденов (2 – Красной Звезды, Отечественной войны I и II степеней, Боевого Красного Знамени) красноречивее описания подвигов подтверждают его геройскую сущность...

оевой путь Е.Н. Морозова проходил  по югу страны (Таганрог, Николаев, Одесса, Кишинев), затем по Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии, Австрии. Он форсировал Днепр, Днестр, Дунай, брал штурмом Бухарест и Будапешт. Разведка – не только стратегическое планирование, но и опережение хода военных событий, выстраивание возможных сценариев действий, чем занимался подполковник Морозов. Романтика и ответственность...

Демобилизовавшись в 1946 году, Евгений Николаевич возвращается в Махачкалу. Вот теперь он полностью отдается любимому делу – строит дома, электростанции, промышленные объекты. От инженера до начальника участка пройден им путь в 1946-52 годы. И опять – крутой поворот: трест «Дагестаннефтестрой»  переводят в Башкирию для обустройства и освоения Шкаповского нефтяного месторождения. Хотели Морозовы ехать? Да не очень. Припугнули, что в противном случае придется положить пар-тийный билет на стол. А это в те времена считалось катастрофой...

вот они приехали в Серафимовский (снимок №2), а там – грязь, неудобица, негде жить. Через некоторое время Евгения Николаевича переводят в Белебей начальником строительно-монтажного управления, которое выполняло и общестроительные, и монтажные, и сантехнические, и электрические  работы – словом, буквально все.

Белебей в те годы был в основном одно- и редко двухэтажным. Выше улицы Войкова – ничего, и нам теперь это трудно представить. Ни электричества, ни водопровода, ни газа, ни асфальта:     «... дрожащие огни печальных деревень». С чего начать? С палатки. Да-да, первостроители жили в палатках и не роптали, строя временное жилье для нефтяников (сборно-щитовые «финские» домики и бараки).

Обстановка на стройке была максимально приближена к боевой, и Евгений Николаевич опять  ощутил себя на линии фронта. Рабочий день начинался в 7 утра и продолжался допоздна, со временем считаться было не принято. Материально-техническую базу управления приходилось создавать на ходу. Днем и ночью по железной дороге прибывали грузы: стройматериалы, механизмы, конструкции, лес, необходимо  было следить за разгрузкой, складированием, сопровождать грузовики бульдозерами из-за бездорожья. Поначалу остро не хватало специализированной техники, складских помещений, растворо-бетонных узлов, теплых гаражей для машин и механизмов, мастерских для ремонта техники – все располагалось под открытым небом. На утренней планерке Евгений Николаевич анализировал положение, давал задания начальникам участков, строго спрашивал за отставание. Все расходились по местам, а вечером часов в 7 опять собирались... Организатор производства он был замечательный, у него не могло даже возникнуть той ситуации, которую высмеял Аркадий Райкин в знаменитой репризе: «Раствор бар – кирпич ёк.  Утрам тартам – сижу, куру...» От нулевого цикла до завершения строительства Морозов придирчиво курировал объект, вникая во все тонкости и мелочи. Впрочем,  для него не было мелочей, он тщательно проверял все детали и при наличии огрехов заставлял переделывать брак. При всей строгости он оставался справедливым, и никто не обижался на него. К тому же Евгений Николаевич был тонким психологом, знал каждого рабочего в лицо и по имени-отчеству, интересовался здоровьем и успехами детей, а иногда запросто заходил посмотреть, как устроились его каменщики или отделочницы с жильем, все ли у них нормально. Такая забота по-человечески понятна, ведь условия на производстве были тяжелые, много ручного труда в любую погоду, и людям требовался отдых.

вгений Николаевич пользовался у своих подчиненных непререкаемым авторитетом. На вид суровый, он был абсолютно доступен и внимательно выслушивал просьбы, стараясь помочь. «Ни разу не повысил голоса», – говорит Л.С. Газизова. А голос у него, между прочим, без микрофона был слышен на задних рядах клуба «Строитель», когда он выступал на торжественных собраниях. «Все его любили, не было и не будет больше таких начальников», – высказала свое мнение В.М. Рукавишникова. «Такого честного человека я в жизни не встречал. Даже гаража кирпичного себе не построил», – сказал с уважением  И.Ф. Лупашко, строитель-ветеран, приехавший из Дагестана вместе с Морозовым. «С утра до ночи работал с нами, с рабочими на «вы», слово держал, настоящий мужчина», – эти слова принадлежат У.Ф. Яппарову.  Лидия Михайловна Терешко с 1954 года работала рядом с Е.Н. Морозовым. Она отмечает его отцовское отношение к молодым строителям: «Евгений Николаевич научил нас работать и любить свой труд, он был идеальным строителем. При комиссии никогда не делал нам замечаний, зато потом... (смех). Помню, приехал к нам в мороз, мы все посинели от холода, а он так строго: «Что же вы штаны потеплее не надели?» На строительстве элеватора, когда я была мастером, со всеми сложными вопросами обращалась к нему, всегда помогал. Лет 15 он был     у нас пропагандистом, учил не только истории партии, но и жизни...»

1969 году по достижении пенсионного возраста Е.Н. Морозова перевели заместителем управляющего трестом «Шкаповнефтестрой», где он работал до 1972 года. И – на заслуженный отдых...  Его самоотверженный труд по достоинству оценен орденами Ленина, Трудового Красного Знамени и «Знак Почета», а также присвоением звания почетного гражданина города Белебея.

На пенсии с удовольствием занимался садом, выращивал рассаду, полол, поливал, ездил на «Москвиче» в лес за грибами и травами. Люди его не забывали, навещали, приходил и он в родной коллектив. Почему родной? Потому что он сплотил, объединил этих людей одной великой целью, сделал их родственниками. Евгений Николаевич помнил даты их рождения, звонил и поздравлял, и они с умилением вспоминают об этом. «Не надо ли семян, рассады?» – спрашивал он при встрече и развозил на своем «Москвиче», если надо. Супруга Валентина Антоновна следила за его здоровьем и питанием. Утром – творожок со сметанкой (кальций), в обед – овощной салат (витамины), борщ и котлетка с картошкой, ужин легкий. А он любил покушать – перловую кашу, например, или пирог с грибами... В последние годы испытывал сильные боли в ногах (сказывались фронтовые раны), передвигался по дому на коляске. В 1999 году ушла из жизни Валентина Антоновна, Евгений Николаевич пережил ее на год. На кладбище их могилы объединены одной стелой. В 2001 году ул. Магистральная переименована и называется теперь улицей Е.Н. Морозова. Хотя он и не строил ее, имя этого человека должно сохраниться в памяти горожан наряду с именами А.Я. Соколова и М.Г. Амирова.

Материал подготовила Е. Кормильцева.

По страницам газеты "Белебеевские Известия"
Фото из семейного архива.